прорыва должен быть жив. Он может пребывать в каком угодно состоянии: искалеченный, парализованный, одурманенный, обманутый, но живой. Но еще через секунду я опустила трясущиеся руки. Даже если тем магом является его отец, то как раз тот, собрав всю свою и армейскую мощь, пойдет на Оланир за убийство единственного ребенка. К моменту прорыва от моей страны останется дымящийся котлован.

Я снова подалась к нему, с силой разжала челюсть и несколько раз вдохнула воздух. Искусственное дыхание при такой травме не поможет, но меня, как мага воздуха, не учили другой реабилитации. Его губы были теплыми, я зацепилась за это ощущение, вынуждая себя верить, что еще не все потеряно. Возможно, просто глубокая потеря сознания? Снова начала бить по щекам, надеясь на любую реакцию – пусть хоть ресницы дрогнут, и тогда я смогу остановить слезы. А ведь я никогда не плакала – ни одной слезы не проронила за весь возраст, который способна вспомнить. Сейчас же не была в силах сдержаться и умоляла:

– Очнись, Лоран, не умирай. Давай же, запусти сердце, вдохни… Святые духи, не умирай, умоляю!

Я сжала теплый шарик на его груди, проклиная бесполезную штуковину, которая его от меня не уберегла. Но им же начала прижимать к голой коже шеи, к скуле – везде, где позволяла дотянуться цепочка. Там же есть какой-то заряд, и пусть эта искра создаст чудо. От безуспешности попыток я снова прижалась к его лицу, уже не пытаясь сдержать боли, приподняла его голову, не обратила внимания на теплую кровь на затылке, шептала прямо в щеку – все еще умоляла очнуться, даже приказывала, чтобы не смел умирать. Хотя, конечно, понимала, что мои приказы здесь слышать уже некому.

Может, надо нести его к некроманту? Вайду или лучше к господину Шолле? Лоран умер совсем недавно, сильный некромант сможет его поднять без труда. Я не очень хорошо разбираюсь в воскрешении мертвых, но скорее всего вернется уже не совсем Лоран – в лучшем случае его тень с его воспоминаниями. И вряд ли это уже кого-то спасет. Но других вариантов просто не оставалось. Бежать – точно плохая идея. Лучше пусть воскресят то, что от него осталось, а я признаю свою вину – так и заявлю, что убила его из личной неприязни, и моя страна к этому никакого отношения не имеет. Тогда будет проще всего – если поверят, то казнят, и дело с концом.

Я с трудом подняла его еще выше, вынудила тело согнуться. Тяжело, своей силы не хватит, чтобы перенести его к ректору. А бросить его здесь одного отчего-то тоже было страшно – как если бы верила, что стоит его только оставить, дух окончательно отлетит прочь, и тогда никакая некромантия не вернет даже часть его личности. Потому я вздергивала его, как могла, и подтыкала под спину воздух, намереваясь окутать плотной подушкой и с ее помощью поднять. Лоран уже лежал на сгущенной волне, поднимался с ней вверх, а я все еще вытирала слезы и сопли, вставая на ноги. Гладила по щеке, представляя, что он просто уснул.

И потому от спокойного голоса вскрикнула:

– До сих пор было интересно, а сейчас мы куда поехали?

Тело полетело опять на землю – правда, теперь с высоты не больше полуметра. Я от неожиданности вообще забыла его поддержать. Упала назад и отползла немного, силясь глотнуть воздуха. Лоран легко сел, повел плечами, как будто разгонял кровь по затекшей спине. Морщась, потер шею. И уставился на меня с улыбочкой:

– Заклинание мнимой смерти, всего четвертый уровень. А кровь – вообще второго, любой новичок это умеет, хотя в общем курсе такой бесполезной ерунде не учат. Вот для того люди и заканчивают академию – чтобы на такие розыгрыши не попадаться. Думал тебя провести, но началось занимательное представление. Я считал, мы друг друга ненавидим, а ты выла, как будто самого любимого человека потеряла. Ты в меня влюбилась, что ли? Как там было? «Не умирай, кошмарный ты негодяюшка, никогда тебе больше грубого слова не скажу, только не смей умирать»?

– Какая же ты мразь… – все-таки после паузы мне удалось это прохрипеть. И плевать, что я подобное действительно могла обещать. Некоторые люди грубости просто выпрашивают.

Он легко вскочил на ноги, подошел ко мне и – это казалось немыслимым – протянул мне руку. Я теперь уставилась на нее, не понимая, чего после всего произошедшего он от меня хочет. Не помочь же подняться, в самом деле?

– Да брось, Синица, – Лоран снова скривился. – У нас с самого начала такие отношения были, теперь по количеству очков я в лидерах, всего-то. Кстати говоря, ты ведь действительно могла меня укокошить – кто ж так приличными людьми швыряется?

Судя по всему, он даже не особенно ударился. Или просто не показывает, чтобы я чувствовала себя еще хуже. А издевательства не закончились:

– Теперь обсудим твои эмоции. Так ты просто совестливая до истерики, или давно влюбилась, или лишь над моим трупом осознала, какого красавчика потеряла? Я могу еще немного смирно полежать, если ты не успела нацеловаться.

Меня все еще подводил голос, но без ответа я такой вопрос оставить не могла – меня от одного предположения паршиво выкручивало:

– За твою смерть Верховный Маг сравнял бы Оланир с землей… Если уж и есть любовь, то только к своим соотечественникам.

– А-а, – он как будто всерьез о таком объяснении даже не подумал. – Видимо, я слишком романтичная натура, сразу о поэзии думать начал, а тут такой беспробудный реализм. Ладно, оланирка, сегодня мы войну не начали. Учитывая общую историю наших стран, без нас с тобой справятся. Давай уже руку и разойдемся в ожидании новых стычек. Признай, это была чистая победа.

Ладонь я его, разумеется, оттолкнула. Встала и, даже не отряхиваясь, пошагала на нетвердых ногах в другом направлении. Радовалась, что это оказался всего лишь розыгрыш, ведь я успела так себя накрутить, и облегчение теперь было немыслимым. Однако притом молилась всем духам, чтобы тем самым магом оказался не Лоран. Если сильнейший за тысячу поколений человек заодно является обладателем такого характера, то какого беса этот мир вообще спасать?

Квест 10: Наметить специализацию

Почти в точности повторяя недавний выпад нашего Ашка, за обедом со своим подносом к нам направился Лоран. Действительно, не думала же я, что теперь мне мою ошибку не будут припоминать до скончания времен? Вот только их отвратительная компания оказалась сплоченнее, поскольку остальная троица переглянулась и последовала за ним, предполагая какой-то новый тур издевательств. Нас нагло начали теснить, пододвигая лишние стулья